Петр Шкуматов о цифровом феодализме, ДТП с Ефремовым, перспективах Собянина и поправках в Конституцию

Петр Шкуматов — координатор движения «Общество Синих Ведёрок», популярный блогер. Член общественного совета ГУ МВД России по Москве. Daily Moscow публикует материал в формате «Большой разговор».

ДТП с Ефремовым. Лада Гранта, обустройство дорог и корпоративная солидарность

Дорог с такими поворотами в РФ очень много. И мы (сообщество «Синие Ведерки») на протяжении семи лет пытаемся добиться того, чтобы подобные опасные участки, где дороги делают резкий излом, изгиб, были в обязательном порядке оборудованы разделительным барьером. Почему это важно? Если вы посмотрите статистику ДТП, то увидите, что во встречных столкновениях погибает до 40% от всех тех, кто погиб в ДТП. За цифрой 40% скрывается 6 000-8 000 человек, как правило, в самом расцвете сил, которые погибают каждый год.

Погибают люди на встречке по самым различным причинам: из-за потери управления по разным причинам, погодных условий (тот же гололед), поломки автомобиля, да и просто банальной человеческой ошибки.

На таких опасных участках, как в Москве или в других городах России, должны устанавливаться разделительные барьеры. Это могут быть самые дешевые отбойники. Можно сделать и что-то поэстетичнее, если речь идет о центральных частях городов.

Те участки дорог, на которых установлены барьеры, оказываются самыми безопасными, хотя там аварийность не прекращается, но вот тяжесть последствий резко уменьшается, вплоть до нулевой смертности.

Корпоративная солидарность

У артистов, у тех, кто находится в этой тусовке, есть очень развитая корпоративная солидарность. Эта тусовка маленькая, плотная. Туда люди случайным образом не попадают. Поэтому эта тусовка защищает своих в любых ситуациях. Я считаю, что в данной ситуации это абсолютно аморально. Вина самого Ефремова понятна и очевидна, и Уголовный кодекс РФ четко и ясно говорит, что в такой ситуации Ефремов должен получить реальный срок тюремного заключения от 5 до 12 лет.

Корпоративная солидарность цеха деятелей культуры мне ясна, но эта позиция ни в коем случае не должна стать превалирующей. И, конечно, здесь должно быть честное, открытое, объективное расследование того, что произошло. А сам Ефремов должен получить то наказание, которое он заслужил.

Но не надо забывать, что вина в этом ДТП не только Ефремова, но и городских властей, которые не занимаются на протяжении десятков лет вопросами настоящей безопасности дорожного движения, а занимаются какими-то велосипедизациями, пешеходизациями, которые практически не имеют ничего общего с реальностью. Вина городских властей есть не только в этой аварии, но и во многих других, которые в Москве происходят.

Фокус внимания в этой аварии не должен быть только на Ефремове, потому что эта авария произошла по совокупности причин. Это не только абсолютно преступное поведение самого Ефремова, но и длительное бездействие городских властей, которые, несмотря на обращения общественных организаций, граждан, водителей, ничего не предпринимают для того, чтобы устанавливать элементы безопасности на дорогах. Это и вопрос к автопроизводителю фургона, который представляет собой переделку Lada Granta. Причем очевидно, что эта переделка является смертно опасной. И водитель, который попадает в этом так называемом автомобиле в лобовое столкновение, не имеет никаких шансов выжить.

Практически никогда не виноват один лишь водитель, как нам часто говорят в ГАИ. Доля вины водителя, безусловно, есть, но дорожные службы и производители автомобилей тоже несут ответственность за смерти на наших дорогах. Никогда не надо про это забывать.

Мигалки

Я не считаю, что кому-то в нашей стране нужны мигалки, кроме пожарных, полиции, скорой помощи и газовой службы. Все чиновники должны ездить без мигалок. Может быть, еще ФСО должна иметь спецсигналы и использовать их для охраны первых лиц государства. Но напомню, что таких людей несколько десятков, а не 641. Даже для машин первых лиц государства не нужна мигалка, потому что они же едут итак в окружение машин со спецсигналами.

Если говорить про ведомства, то, например, зачем руководству судебных приставов мигалка? Они решают какие-то неотложные задачи? Все мигалки должны остаться только у спецслужб.

Цифровой феодализм и Собянин

Давайте для начала вспомним, что такое классический феодализм. Классический феодализм — этоотношения, при которых феодал является владельцем какого-то земельного участка, а также средств производства пищи или других товаров. Соответственно, крестьяне, которые работают на этих земельных участках, — это своеобразные арендаторы без права прекращения своего контракта. Феодал мог устанавливать свои правила на той территории, которая ему принадлежит. А крестьяне находились в зависимости от феодала. И он мог даже запрещать крестьянам свободно передвигаться. Для того чтобы переезжать в другую деревню или город, ему нужно было получить пропуск, разрешение от его феодала.

И цифровой феодализм похож на классический, только в нем собственность цифровых платформ, компаний и их владельцев не на землю, а на данные людей. Феодалы могут осуществлять неограниченную власть на своей платформе. Они могут вас забанить, и в такой ситуации вы будете выкинуты на обочину жизни.

По сути, люди попадают в зависимость от тех структур, у которых монополия на работу с данными. Чем это грозит? Например, в случае здоровой конкуренции, когда один банк вам отказал выдать дебетовую карточку, вы пошли в другой, и там ее получили. Теперь представьте себе, что у нас в стране один банк и он вас забанил. Вы же потеряете возможность покупать, продавать, вести какой-либо бизнес. К тому же наличный расчет постепенно уходит, и скоро у нас останутся только цифровые деньги. От этого власть и влияние банков только возрастет.

В предельном случае, когда банк один или когда они имеют общий черный список, то такая форма цифрового феодализма опасна потому, что это она представляет собой абсолютную власть над человеком.

В России у нас есть Google и Яндекс — хоть какая-то конкуренция сохраняется. У них есть похожие продукты, можно выбирать. А во многих странах мира Google доминирует, и фактической альтернативы Google — нет. И люди, которых вдруг решит забанить Google, потеряют сильно в качестве жизни. Конечно, сейчас есть лайфхаки и обходные пути, но это тоже до поры до времени. До того момента, пока биометрия не войдет в нашу повседневную жизнь, и будет невозможно сделать второй, третий аккаунт в соцсети на какие-то выдуманные данные.

При феодализме владелец крестьян и земли устанавливает правила по своему личному усмотрению. В случае государственной власти у нас есть три её ветви: судебная, законодательная и исполнительная. Есть выборы, демократические институты, прокуратура. Несмотря на то, что эти институты работают не очень эффективно, все равно у многих людей есть хоть какие-то шансы добиться справедливости. В случае с блокировкой на цифровой платформе, вы никакой справедливости добиться не можете. Вас заблокировали и всё, досвидания.

Представьте, ваш телефон на Android перестанет работать, потому что вы что-то плохое с точки зрения платформы сделали. Это и есть феодализм. Вы можете, конечно, и Apple купить, но если они обменяются “черными списками”, то и Apple у вас не будет работать. И никакой возможности добиться справедливости у вас не будет.

Из цифрового феодализма можно выйти путем открытых технологий, то есть технологии должны бытьобщедоступны. Это так называемый open source. Не должно быть такого, что какая-то структура обладает монополией на какие-то средства производства, программные продукты. Надо регулировать обработку данных. В Европе за это отвечает замечательный закон GDPR. И уже там обсуждается вторая версия закона. А нашей стране нужно уже сразу переходить к внедрению второй версии этого закона. Не переселяться в тайгу, а регулировать сбор данных законодательно.

Но главное то, что у государства должна быть политическая воля и понимание важности регулирования обработки данных. К сожалению, многие из чиновников это либо не понимают, либо же действуют таким образом, чтобы перехватить большую часть данных на себя и стать таким цифровым феодалом.

Естественно, что эти данные используются не только для штрафов, но и для моделирования поведения людей, для вычленения каких-то групп и для многого другого. В реальности аналитика этих больших данных — это один из элементов, который создает власть в городе Москве.

Конечно же, Сергей Семенович, как умный человек, воспользовался ситуацией с коронавирусом для реализации своей программы. Законы вроде GDPR будут ограничивать таких, как Сергей Собянин, Аркадий Волож (генеральный директор «Яндекс»), Сергей Брин (основатель «Google»), в получении и обработке данных жителей России и других стран. Здесь возникает вопрос. А кто из политических лидеров может собрать вокруг себя какую-то коалицию, которая может пролоббировать принятие такого закона? Этот закон будет бить в первую очередь по цифровым феодалам от власти, которые считают, что данные людей — это их данные и что они могут делать все, что угодно, с конфиденциальной информацией.

Когда к цифеодалам приходят какие-то люди и говорят: «Ребята, послушайте. Может быть, вы слишком зарвались в этой истории? Может быть, вы должны эти данные как-то уничтожить? Зачем вы так много данных собираете?» — то они начинают активно сопротивляться.

Приложение «Социальный мониторинг» в Москве требовали установить каждому, кому поставили диагноз «коронавирусная инфекция» или ОРВИ, а также близким таких людей (редакция Daily Moscow).

Это пробный шар для того, чтобы начать больше контролировать ряд категорий граждан, потому что приложение «Социальный мониторинг» ведет себя очень странно. Оно получает доступ вообще ко всем возможным разрешениям, ко всем папкам, данным, фотографиям, видеозаписям. В итоге, что же «Социальный мониторинг» делает со всеми этими данными, не совсем понятно.

Но если мы говорим про тотальный контроль, то такое приложение может использоваться во многих ситуациях, начиная от подобия домашнего ареста, заканчивая контролем за людьми, которые признаны общественно опасными. Например, суд может постановить, чтобы вы установили такое приложение, потому что вы разбили витрину в супермаркете и хотели что-то украсть.

Скорее всего, это приложение будет развиваться и интегрироваться в цифровую платформу под названием «Город Москва». Именно так уже надо воспринимать город. Это не какой-то физический город. По сути, Москва — это уже умный город, в котором управление практически полностью цифровизировано.

Конечно, контроль за жителями и гостями города будет осуществляться с помощью штрафов в том числе. Я совершенно не удивлюсь, что подобные приложения будут узаконены в России.

Самоизоляция как отработка технологий

Как показала практика Швеции и Беларуси, все меры по самоизоляции оказались излишними, кроме нескольких, которые я далее перечислю. Первая полезная мера — это прекращение массовых мероприятий. Шведы признали, что необходимо было остановить полностью такие события. Вторая — ограничение разных увеселительных заведений. Третья — ограничения работы торговли с послаблениями для магазинов, которые торгуют жизненно важными продуктами. На этом все. Можно было не ограничивать передвижение.

Я бы не сказал, что в Москве был маразм. Просто Сергей Семенович ввел у себя на своей вотчине логин и пароль. Мы же все привыкли к тому, что нужно вводить свой пароль на домофоне, заходя в подъезд. Если вы идете к себе в офис, то на входе вас ждет пропускная система. Вы показываете свой пропуск и проходите на работу. А если вы не работаете в этом офисе, то вам нужно разовый пропуск: выписать у охранника пропуск, предъявив документы.

Эта концепция была расширена на целый город. И она успешно протестирована. Нельзя сказать, что это маразм. Это отработка технологии, когда человек, который приезжает не в свой офис, не в свой город, будет вынужден просить у властей города пропуск. Я предполагаю, что технология была отлажена довольно хорошо. Через год-два ее доделают так, что она будет работать практически идеально.

Проверка законности указов Собянина

Мы уже знаем, что Минюст признал указы Собянина законными. Не стоит думать, что Мишустин и Собянин играют какую-то свою отдельную игру. Все они работают в одной команде. Они все в одной лодке. Это поручение просто пиар-инструмент для того, чтобы люди понадеялись, что сейчас добрый Мишустин поборет злодея Собянина. Ничего подобного. Просто выпустить пар для тех людей, которые были очень злы на Сергея Семеновича.

Для понимания, что в России не будет бунта по американскому сценарию, нужно осознать, как устроены наши люди. В нашей стране люди более терпеливые, больше погружены в себя, поэтому у нас циклы народного гнева сильно растянуты. Это не как в США, где каждые 10-15 лет собираются, бьют витрины и грабят магазины. В России бунт — это очень трудновоспламеняемая история.

Здесь есть другой момент. Власть должна восприниматься людьми как нечто свое, родное — это принцип государственного управления. В условиях, когда действовали жесткие меры по самоизоляции, у людей изменилось восприятие местных властей. Теперь в России думают, что местные власти не хотят нормализовать и улучшить жизнь людей, а наоборот, они выставляют какие-то излишние требования, выписывают необоснованно штрафы. В результате получается взаимное недоверие власти и граждан.

Но как это все разрешится? Во власти же умные люди. Они все прекрасно понимают,и будут каким-то образом все смягчать.

По итогам борьбы Собянина против эпидемии москвичи ответили на вопрос «Если бы сегодня были выборы мэра Москвы, то как бы Вы поступили?» таким образом: положительный рейтинг Собянина составил — 8%, а его антирейтинг — 86%. При этом москвичи так оценивают деятельность Собянина на посту мэра по пятибалльной шкале: единица — 52%, двойка — 21%, тройка — 15%, четверка — 7%, пятерка — 5% (редакция Daily Moscow).

У Сергея Семеновича есть один работодатель — Владимир Владимирович Путин. До тех пор пока Собянин устраивает нашего Президента, он будет находиться во власти в Москве. Когда Собянин перестанет устраивать, то он уйдет отсюда. Я бы не возлагал надежды на выборы в 2023 году по одной простой причине. Политика в Москве за последние 9 лет практически уничтожена, поэтому антирейтинг не имеет точки приложения. То есть, нет такого человека, который мог бы выступить в качестве политической альтернативы Собянину. А если такие люди появляются, то они очень быстро исчезают с политического Олимпа.

Я думаю, что Собянин доделает начатое, а именно, как говорят москвичи, «цифровой концлагерь». И потом он передаст свои наработки следующему мэру Москвы. Но я боюсь, что приемник Собянина будет еще хуже, чем сам Сергей Семенович. Потому что есть внутренняя логика процесса, которая не зависит от личности.

Процесс трансформации города в цифровую платформу со своими зарегистрированными пользователями-москвичами и гостями, особенными правилами и порядками начался. Далее он продолжится. Я полагаю, что вряд ли кто-либо из существующих политиков способен этот процесс остановить.

Революция Собянина

Со стороны это действительно выглядит так, если человек не погружен в детали политических процессов в России. То есть, что Собянин пытается торпедировать первое лицо государства. Но, скорее всего, все важные процессы проходят согласование и с администрацией Президента, а, может быть, даже и напрямую с Президентом. Я полагаю, что элемент самодеятельности у Сергея Семеновича очень велик, но в целом он не выходит за рамки дозволенного. А если и выходит, то несильно.

Это такие политические игры, которые не отражают реальную политику и то, как и кем принимаются решения. Такие заявления должны проходить какое-то согласование. Я думаю, что это элемент многоуровневой игры, представляющей для москвичей такой пазл, который еще надо правильно собрать. Но даже не нужно собирать этот конкретный пазл. Нужно просто понять, что система власти в России ведет себя как единое целое. А то, что мы видим, похоже на классическую игру в доброго и злого полицейского.

Это тоже элемент игры. Людям показывают некий детектив. И они думают: «Ого! А Сергей Семенович с Владимиром Владимировичем поссорились. Интересно, что дальше будет». Я бы не строил конспирологических версий. Всё идет по утвержденному сценарию.

Что касается снятия ограничений, то ларчик открывается достаточно просто. Дело в том, что по официальным подсчетам того же Алексея Кудрина или Центрального Банка потери российской экономики за полтора коронавирусных месяца составили 5-7 трлн ₽. Это прямые потери: дыры в бюджетах, которые появляются прямо на глазах, дыры у бизнеса и у граждан. Если этот кризис докатится до банковского сектора, то у нас будет еще и полноценный экономический коллапс. Но пока что до этого не дошло. Поэтому отменять ограничения надо было не по причине того, что у нас коронавирус вдруг исчез. Если вы посмотрите, то заболеваемость коронавирусом у нас продолжается, люди продолжают умирать, болеть и попадать в больницы. Но если еще немного потянуть, то осенью у нас вся экономическая система рухнет, и будет повторение 90-х годов. Это решение отменить псевдокарантин должно было быть принято, и оно было принято по экономическим причинам. У нас в стране есть люди здравомыслящие, понимающие, что дальше тянуть некуда. Хорошо, что оно было принято. Главное, что смогли убедить Сергея Семеновича и изменить его позицию.

Конституция

Конституция — это же основополагающий закон нашей страны. Все граждане РФ должны уважать и исполнять положения нашей Конституции, потому что она является общим юридическим знаменателем для всех 146 млн человек.

К сожалению, эти нарушения Конституции во имя сиюминутных целей (может быть и благих) приведут к очень тяжелым последствиям. Просто они будут растянуты во времени. Страна не может жить без единого знаменателя. И я, честно говоря, скептически настроен к будущему в правовой сфере, потому что есть такая пословица: «Лиха беда начало». То есть, если в этой ситуации с коронавирусом можно пренебречь Конституцией, то во имя спасения котиков тоже можно ее нарушать. Это снежный ком, который катится с горы, его очень сложно остановить, если вообще возможно. Я удивляюсь даже не тому, что у нас конституционные права граждан нарушаются, а тому, что на это уже почти никто не реагирует. Вот что страшно. Еще я удивляюсь бесстрашию тех людей, которые на это смотрят, как на нечто нормальное. Это ненормально, и может привести к очень тяжелым последствиям для общества в целом.

Для чего нужно голосование?

У меня нет ответа на этот вопрос. Это какое-то расщепление сознания. Буквально несколько месяцев назад конституционные права людей нарушались. За это никто не ответил. В то самое время мы голосуем за изменения, за поправки в Конституцию. Может быть, я и поддерживаю эти поправки, но я все-таки хочу, чтобы, прежде всего, к Конституции относились как к основополагающему закону нашей страны; чтобы ее уважал каждый человек независимо от его статуса, материального достатка, чтобы и Сергей Семенович отвечал за свои принятые решения. Если они были антиконституционными, то за это нужно отвечать. Обычные люди, которые нарушают конституционные права других, тоже должны отвечать. Перед Конституцией должны быть равны абсолютно все.

Я лично к Конституции отношусь с очень большим уважением. Полагаю, что у нас в государстве есть много людей, которые думают так же, как и я. Безусловно, поправки к Конституции должны волновать каждого человека. Но коронавирусная истерия в совокупности с принятыми решениями сильно уронила восприятие Конституции в глазах людей как самого важного Основного закона России.

Матвей Антропов