Интервью с Борисом Бурдаевым: "Борис Грим умер во мне в 2010 году от передоза"

Сегодня Борис Бурдаев – самостоятельный музыкант, автор песен и идейный создатель и вдохновитель сразу 4 музыкальных групп (таких как «Lirrika»,  «Octopus Maiden»,«Ufology» и «Борис Грим и Братья Грим» ). Он уже давно отошел от романтичного образа рыжеволосого юноши, поющего про ресницы и фильмы Эмира Кустурицы, превратившись в разнопланового гения, полностью контролирующего процесс создания музыки. TYR встретился с Борисом в нашем городе, куда музыкант приехал, чтобы выступить вместе со своей группой Octopus Maiden. Мы поговорили с ним о творчестве, музыкальном преподавании, разноплановости в музыке и преследующем образе одного из «Братьев Грим».

Несколько лет назад мы собрались с ребятами порепетировать, просто поиграть с использованием различных гитарных эффектов. Сначала нас было трое, потом к нам прибавился басист, но всю нашу музыку мы делали в рамках импровизации. Не было каких-то отдельных продуманных песен. Мы просто собирались, тусили на базе. Потом появился первый материал, и из него вышла концертная программа и, собственно, группа. Многих ребят из группы я знаю достаточно давно, например, с Вовой, нашим басистом, мы играли еще в Самаре. Потом, когда мы переехали в Москву, к нам присоединились Василий и Андрей. Вот такая у нас наполовину московская, наполовину самарская группа.

- Кто сочиняет музыку и непосредственно тексты песен?

Я не знаю, как оценить и обозначить творческий вклад по процентам каждого (смеется).

- То есть музыка в вашей группе создается общими силами?

Ну у нас есть, как правило, изначально есть некоторые творческие наработки и тексты. Все это у нас получается на репетициях, а затем я прихожу домой и дорабатываю материал до полноценной песни. Правда, большое количество времени мы уделяем импровизации, поэтому иногда нам просто не хочется играть по программе, мы берем в руки инструменты и играем так, как пойдет.

- А из импровизации бывает, что рождается что-нибудь интересное?

Да, конечно. Бывает, ты находишь какой-то грув клевый или гармоническую последовательность, а из этого потом получается песня.

- У тебя помимо группы Octopus Maiden еще три других музыкальных коллектива?

Да, меня уже кто-то назвал многостаночником. Наверное, это так и есть (улыбается). Дело в том, что мне нравится писать музыку в разных жанрах. В наше время у музыканта появилась огромная возможность реализовать себя в разных проектах и направлениях.

Если раньше ты стремился к чему-то одному и обязан был следовать этому на протяжении 10-15 лет, то теперь музыканты могут пробовать себя в различных жанрах и, тем самым, представлять из себя некий ходячий лейбл.

Сегодня вообще все происходит не так, как было, например, в 2005 году, когда продавались диски и был какой-то мейнстрим. Теперь понятие песни как хита смещено в какую-то другую сторону, у каждого музыканта свой универсальный хит. Когда ты в наше время выпускаешь песню, ты понимаешь, что ее можно выпустить в нескольких вариантах.

Ну да. Сначала, это случилось с визуальным искусством, например, с фотографией, когда каждый второй стал фотографом, а сегодня каждый второй стал музыкантом. Но у кого-то, естественно, получается хуже, а у кого-то лучше.

- Вообще, для музыканта считается нормальным играть сразу в нескольких коллективах?

Да. Скажу, что каждый из нас, в каком-то плане, многостаночник, у каждого за плечами большой музыкальный опыт: у кого-то мейнстримовый, у кого-то нет. Например, я какое-то время увлекался поп-музыкой, поп-роком и до сих пор у меня есть проекты в этих жанрах. Потому что в принципе, чем ты шире прикалываешься, тем ты больше ни от кого не зависишь.  (смеется).

- Почему, на твой взгляд, музыкант должен быть таким разноплановым?

Ну, во-первых, он никому ничего не должен (улыбается). Ты должен делать музыку так, как ты умеешь.

И если раньше были какие-то музыкальные чарты и подобные вещи, теперь тебя  никто не имеет права контролировать. Ты всегда развиваешься самостоятельно.

Сегодня такая свобода дает большую палитру различных стилей, жанров и направлений. Собственно, психоделик-рок, который мы играем в формате группы Octopus Maiden, отражает в какой-то мере нашу душу. Нам нравится такая психоделическая реальность.

Да это вообще жесть, на самом деле. Многие привыкли к тому, что я двухголовый мальчик. Поющие две головы (смеется). От этого стереотипа очень сложно избавиться. Сначала я по этому поводу очень парился. Еще в Самаре до «Братьев Грим» я начинал с совершенно других вещей: мы играли гранж, пост-гранж. После участия в «Братьях Грим» было сложно вернуться в привычное состояние, снова играть рок-музыку и уйти от ассоциаций с этим уже хрестоматийным персонажем.

Иногда ко мне люди подходят и спрашивают: «Скажи, пожалуйста, это ты?». Я им отвечаю: «Ну, наверное, это я. А может и не совсем» (смеется).

Конечно, иногда приходится подыгрывать людям с точки зрения этого образа. Но с каждым днем делать это все сложней и сложней. Я думаю, Борис Грим умер во мне в году 2010, от передоза.

- То есть ты уже давно отошел от темы «Братьев Грим»?

Да нет. На самом деле мы музыканты ушлые, нам уже за 30, поэтому мы решили, что можно зарабатывать деньги, но при этом играть то, что нам нравится. И в принципе, "Братья Грим" дают нам такую возможность, потому что, например, женщины из Казахстана до сих пор хотят слушать подобную музыку. Они очень часто удивляются, когда мы минут на 10 играем «нойз» (смеется). Но им все равно нравится наш эмоциональный посыл.

Ну он попытался остаться в мейнстриме. Выпустил несколько пластинок, добавив туда мои песни. Мне даже понравилось. Но у его коллектива совершенно другая специфика. Если его музыканты больше играют на открытиях торговых центров, днях города, то мы, наоборот, выступаем в клубах. Нам это больше нравится, потому что присутствует живая публика. Ведь послушать приходят только тебя, нежели, когда ты играешь на похоронах или танцах. Хотя иногда, нам тоже приходится играть на похоронах или танцах, потому что это приносит доход. Мы это не скрываем.

- Ты зарабатываешь на жизнь только музыкой? Иногда бывает, что музыканты занимаются параллельно чем-то еще.

Я вот никогда не занимался ничем другим, кроме музыки. Хотя помню, был момент, когда я подрабатывал в качестве преподавателя музыки. Я читал лекции в различных русских центрах по Европе на тему музыкального преподавания. Что-то меня потянуло на то, чтобы стать солидным чуваком в пиджаке. Захотелось окунуться  в эту атмосферу. Но в принципе это было фрагментарно.

Сейчас вся моя деятельность связана только с музыкой.

1 / 2

- Что больше всего тебе понравилось в преподавательском опыте?

Я приходил в эти русские центры, которые находятся в каждой европейской стране. Ко мне на лекции приходили директора детских садов, школ – это женщины, которым за 30, за 40 и даже за 50. Я с ними разговаривал о музыке, а потом пел песни. Это были как The Beatles, так и что-нибудь ностальгическое, так как за границей они скучали по «клену, который шумит» (смеется). Иногда даже плакали, когда начинали петь такие вещи.

- Кто сейчас в основном ходит на твои концерты?

Очень странно, но моя публика – это те мальчики, девочки, которые слушали меня еще в 2005 году. Это именно те дети, которые активно слушали «Братьев Грим». Они потом все выросли, стали хорошо разбираться в музыке и снова пришли ко мне на концерты.

Как-то так оказалось, что я, дремучий совок, вырос заново в глазах новой публики.

- Планируется ли у группы Octopus Maiden альбом?

Да, планируется выход альбома буквально через месяц-полтора. Сейчас мы на стадии мастеринга, это будет релиз, которого мы очень ждем. Но запись альбома это, конечно, всегда тяжело – это долгий процесс поиска саунда, куда только за этим саундом мы не ездили (улыбается) Правда, решили делать мастеринг собственноручно. Все-таки всегда хочется делать музыку самому.

Блиц-опрос с Борисом Бурдаевым

- Твое любимое занятие?

Говорить ни о чем, но обо всем (смеется). Но на самом деле мне очень нравится не только писать стихи, но и сидеть за компьютером в поисках саунда.

-Твоя главная черта?

Хочется сказать та, что делит мою задницу на две половины (смеется).

- К чему ты испытываешь большое отвращение?

Последнее время даже какие-то отвратные вещи можно воспринимать как некую постиронию. Так что все можно вытерпеть. Если, например, ты видишь коврик с лебедями, а тебе хочется от него блевать – восприми его как некую эстетику. Эстетика худшего тоже имеет место быть.

- Какой способностью ты бы хотел обладать?

Я бы хотел трансгрессировать.

- С кем из когда-либо живущих на земле, ты бы хотел встретиться?

Я бы хотел встретиться с самим собой. Я не могу представить, куда бы завел этот разговор.

- Оказавшись перед Богом, что ты ему скажешь?

Я бы сказал ему: «Ты когда-нибудь видел Бога?» Он бы ответил: "Нет". А я бы ответил ему – Тогда приятно познакомиться.

Фотографии: Дмитрий Дергачёв