- Держи, Машка, яблочко! – девочка в желтеньком платье тянет сквозь решетку принесенный кусочек фрукта. На решетке надпись: «Кормить животных запрещено!», а Машка – это медведица и единственная обитательница «саратовского зоопарка».
Однако, покормить мишку девочка не может: от опасного зверя ее отделяет двойной уровень защиты. Сам медведь живет в маленьком вольере, окруженном стальными прутьями.
Родилась Машенька в 1992 году в Кировской области, - сообщает Елена Толмачева, сотрудник горпарка. Почти сразу же после рождения она попала в наш край и живет здесь уже 22 года. Большой срок, хотя по разным данным в неволе бурые медведи доживают до 50-ти лет. Зимой, как и все медведи, Машенька засыпает, а весной просыпается. И стабильно два раза в год зверь создает для провинциальных Саратовских СМИ информационный повод: медведь ушел в спячку, медведь вышел из нее.
Увеличить жилплощадь, спасти, отпустить, накормить животное стремились разные эко-активисты. Даже пытались достучаться до главы города, однако положение зверя остается неизменным.
Помимо Маси, в саратовском городском парке живут белки. В пруду плавают утки и лебеди. В семье последних недавно было пополнение: к ним поселили пару черных австралийских лебедей. Красивых птиц закупили в питомнике в подмосковном городе Чехов. Но их места обитания огорожены сеткой, так что любоваться ими можно лишь издалека. Звучит дико, но руководству горпарка пришлось идти на такие меры, чтобы защитить птиц от людей, которые воровали их или калечили.
В прудах парка водятся толстолобик, карп, белый амур, сазан и даже щука. Конечно, рыбу здесь ловить нельзя, зато можно кормить.
Валерий Цветков, бывший директором парка с 1996 до 1999 годы, рассказывает, как вся эта живность там оказалась:
В Варшаве в городском парке "Лазенки" я увидел, как белочки берут орехи с рук у людей. Это было в 1965 году, но с тех пор у меня появилась мечта - сделать нечто подобное в Саратове. В 1996 году я пришел в наш парк, растащенный, разломанный и разбазаренный. Год ушел на восстановление коммуникаций, установку ограждения. И уже в 1997 мы почистили пруды и запустили туда рыбу, которая ест водоросли: белого амура, толстолобика, карпов - и уток-лебедей. А следующей весной уже поехали на Алтай. Один энгельский биолог подсчитал, что для установления популяции в парке нам нужно 50 белок. А, значит, закупить надо 100, потому что вести придется издалека. Сотрудники Октябрьского ЖКХ сделали клетки для перевозки, и мы отправились за 1000 км. Подготовка была такая добротная, что из 100 зверьков доехали до Саратова 99. Поэтому мы решили половину популяции расселить по скворечникам, а вторую сделать резервной и оставить в вальерах. Белки устойчиво размножались, ареал увеличивался, поэтому через год мы выпустили и большую часть "резервных" животных.
Детали появления Маси в парке мне до конца не известны. В 1998 году нам ее подарил губернатор Аяцков, из своего личного зверинца. Не знаю, почему ей пришлось переехать, но я, честно говоря, был против. По моей задумке парк должен был стать ландшафтным уголков, где сохранилась дубрава, где все животные живут на свободе. Конечно, мы хорошо заботились о медведице, но все равно это не ее органичная среда.
Подпишитесь на нас: