От Трои до Шамбалы. Каким городом Новосибирск был в прошлой жизни?
Наблюдая за тем, как человек пытается пакетом протолкнуть остаток блина между зубов или выбить деревянным тараном в форме спички грязь из-под ногтя, нам чертовски не хочется стать после смерти спичкой или пакетом с полным целлофановым желудком блинов. Наверное, похожие мысли огненной колесницей проносятся в коллективном сознании Новосибирска, в чьи улицы ввинчены радужные колонны и чьи берега вылизывают реки слез, пота и крови. Отталкиваясь от рампы реинкарнации мы назовем города, которые вполне могли переродиться в Новосибирск после своего краха - или хотя бы стать осколком в калейдоскопе нашего с вами пространства.
Троянская война научила Новосибирск действовать, почти не размышляя, так как каждая секунда спокойствия чревата вырубкой леса, подкупом солдат бунта и новыми выставками современного искусства. Много кто пытался взять наш город наскоком, лавиной спускаясь с Эвереста своих липких фантазий, но никому не удалось преодолеть и сантиметра самобытной новосибирской пропасти.
Даже либеральный троянский конь застрял меж бетонных зубов города, застрял чувством раздражения, которое патриотизм привык рвотным рефлексом выталкивать обратно, ближе к небу столицы.
Троя вполне могла реинкарнировать в Новосибирск с ахиллесовым локтем, возродить себя вновь в пламени революций и подсознательно рычать на все, что можно усмирить седлом.
В одном мы можем быть уверены наверняка: порой в Новосибирске невозможно жить, но деваться некуда - так было тысячи лет назад и с жителями Вавилона. Древний город мог реинкарнировать в Новосибирск лишь в идее притронуться к прекрасному, божественному. Власти строят мосты, горизонтальные башни, которые однажды поднимутся просящей ладонью и ухватятся за бороду космоса, порвав при этом небесную пелену.
Пока в городе всего три небоскреба, которые неподвижно выжидают своего часа, чтобы кинуться кошкой ввысь за пером облаков, словно египетский сфинкс.
Новосибирск никогда не отбрасывал тень Содома и Гоморры, на домах никогда не сидели свирепые горгульи похоти и не смазывали ночь теплой слюной. Дома стали неприступными стенами, которые кажутся живее людей, районы поднялись горами над землей, а все зазоры заросли ржавым забором нравственности.
Говорят, что Шамбалу могут найти люди только с чистым сердцем, а чтобы хоть как -то отпечататься в Новосибирске, как мы все уже убедились, нужно научиться жить с чистым сердцем.
Возможно, для многих Новосибирск и является своеобразной Шамбалой - местом, которое скаталось в идеальный ком нравственности. Но для многих та самая нравственность стала высокомерием, что отвратительней жирного таракана.
