Помните рассказы своих старших братьев, отцов или дедов об их армейских годах? TNR приведёт истории из уст двух мужчин, прошедших испытание армией. Правда, один из них вернулся на гражданку совсем недавно, а с момента дембеля другого прошло уже около тридцати лет.
Сергей попал в армию в конце 80-х годов прошлого века. Тогда, на фоне поствоенных режимов в Германии, ещё расколотой на Восточную и Западную, части Советской армии стояли на территории ГДР и ФРГ. Время службы Сергея пришлось на тот период, когда Берлинская стена готовилась к своему падению. С момента возвращения советского солдата прошло уже около тридцати лет, а воспоминания о службе на чужой территории по сей день греют душу уже давно взрослого мужчины.
Потом свободное время и опять: ужин и фильм. И так три дня подряд
"Меня призвали в конце октября. Сначала я попал на пересылку, путь до места службы занял больше недели. Когда сел самолет, и мы вышли, никто не понимал, куда нас привезли. Те же берёзы, то же небо. Потом нас посадили в поезд (на таких раньше скот возили), когда добрались до части, была уже поздняя ночь. Все уставшие, почти без сил. Сразу же упали спать. Как оказалось, нас привезли в Германию, в военный городок Бернау. В часть мы попали на праздники, 7 ноября. Подъём, завтрак. Ведут в кино, смотреть советский фильм. Потом обед – немецкий лимонад, печенье – затем опять ведут в кинотеатр. Потом свободное время и опять: ужин и фильм. И так три дня подряд. Ну, думаю, неплохо так в армии-то служить. А потом как началось: строевые подготовки, учения, проверки, наряды…
Год ещё мамкиными пирожками какаешь
День начинался с подъёма, потом пробежка десять километров, затем утренняя проверка, завтрак. После начинались занятия – либо тактические, либо политзанятия, либо по материальной части – о технике. В общем, рутина. Учили обслуживать технику, обращаться с оружием, приёмам рукопашного боя. Учили всему, не то, что сейчас: за год невозможно постичь даже азы военного дела. Как мы в армии говорили: «Год ещё мамкиными пирожками какаешь».
Дважды в неделю была стрельба, стрельбище у нас находилось в соседнем городке, в сорока километрах от нашей части. Туда везли на машинах, а обратно – как отстрелялся. Если хорошо – поедешь, а если нет, идешь пешком или бежишь – неважно. Я лично бегал так трижды. Обмундирование стираешь сам, подшиву дважды в день меняешь, чтобы была свежая и чистая. Наряды по столовой – убираешь полностью зал, моешь посуду, помогаешь поварам. Наряд длился сутки. Были ещё дежурные подразделения. Вот построили роту в кинотеатр, а тебе говорят: «Ребята, вы сегодня дежурное подразделение, нужно выделить десять человек картошку чистить». Вот если попадаешь в эту десятку, проводишь вечер с картошкой, в то время как остальные кино смотрят. Но в этом были и свои преимущества, начистили этой картошки, нажарили и наелись – в армии всегда голодный, очень большая физическая нагрузка. В спортгородке – парашютные вышки, турники – всё как обычно. Дважды участвовал в учении, один раз за время службы был в командировке во Вьетнаме.
В то время были части, в которых служат два года за высокими стенами. Мне немного повезло, я водителем выезжал за пределы нашей части в город. Возил миссию. Ездил по городу, один раз был в Западном Берлине. В самом Берлине неоднократно встречал офицеров. Там было красиво, особенно в контрасте с разваливающимся СССР.
Тогда Берлин был разделён на три зоны: наша, американская и английская. На территории восточного Берлина стояла тюрьма Шпандау, где доживал свои годы пособник Гитлера – Рудольф Гесс. Около этой тюрьмы поочерёдно несли службу английский, американский и советский караул. Откараулили месяц, сдаём вахту американцам. И как раз перед сдачей поста, какие-то фашистские молодчики прорвались на территорию нашей части и положили весь караул. Пока мы вызывали нашу берлинскую бригаду, преступники успели нанести смертельные травмы солдатам. Как потом выяснилось, они пытались освободить Гесса – в то время как раз шли споры о его помиловании. США, Англия, Франция были готовы пожалеть палача, но Советский союз категорически не поддерживал эту идею, идею преступления против справедливости. На дембельский аккорд мы поехали восстанавливать эту тюрьму.
С американскими солдатами мы пересекались нечасто, но с территории нашей части было видно, как они тренируются по утрам. Однажды мы охраняли офицерскую автоколонну, и ход машин как-то подзатянулся. Подъезжает чёрный мерседес, такой, в старом кузове, и оттуда вылезает большая чёрная обезьяна, афроамериканец то есть, и на чистом русском говорит: «Когда эта х**ня закончится?». Мы от дикого удивления растерялись и пробормотали что-то вроде: «Ну когда колонна пройдёт, тогда и кончится». Он развернулся и уехал. Упустили, командир был очень зол потом.
Amerikanische Soldaten sind nicht gut, deutsche Soldaten sind nicht gut, russische Soldaten sind wunderschon
Нам нельзя было ходить в увольнение, даже в Восточный Берлин. А американцы ходили, уж не знаю, с чем это было связано. По городу мы ходили только организованно, если роту выводили куда-нибудь в музей или театр. Одиночных увольнений, как в Союзе, не было. Но, несмотря на это, немецкие девушки говорили: «Amerikanische Soldaten sind nicht gut, deutsche Soldaten sind nicht gut, russische Soldaten sind wunderschon» (американские и немецкие солдаты ни о чём, а русские – головокружительны).
Ещё мы были в Ростоке. Разбили палаточный городок возле старинного замка 14 века. Нас там встречали как в 45-м. Побережье Балтийского моря, цветы, песни. В общем, от службы море впечатлений приятных, правда, зимой сыро и холодно, и домой попасть было невозможно".
Второй призывник, прошедший службу в рядах уже российской армии, вернулся на гражданку год назад. Олег служил связистом в Ярославской области. От него мы узнали, что одеваться по спичке – это миф, те, кто не курят, драят унитазы зубной щёткой – тоже, а традиционные портянки в армии сменили на носки.
"Армия мне всегда представлялась некой большой качалкой, где все играют на гитаре. "В армии весело," – думалось мне. Я, конечно, сначала не хотел туда идти, боялся. Эмоций никаких не было, кроме страха перед новым. Мои первые впечатления об армии: "Боже, я попал в дурдом!" Там настолько всё тупо устроено, иногда мы смотрели выключенный телевизор, к примеру. Обычному человеку тяжело понять армейские будни. Когда мы туда приехали, за окном стояла сорокаградусная жара. Всех, соответственно, мучила жажда. Подходим к крану, открываем, а там – кипяток. Воды нормальной нет. Попросили принести питьевой воды — нам дают флягу, в которой – кипяток! Вот такой вот дибилизм, но зато микробов нет. Всё для здоровья солдата. А холодную воду специально отключали, чтобы мы не пили её и не простывали. Мы пили этот кипяток, с потом на лбу и только нарастающим чувством жажды. Кормят в армии как положено: первое, второе, третье. Но еда приготовлена из низкокачественных продуктов – вместо мяса какие-то непонятные куски сала. Но там много гоняют, поэтому особо не всматриваешься в то, что ешь. Самое большое преступление в армии – это грязная подшива. Поэтому менять её приходится дважды в день, и это всё строго контролируется, она должна быть всегда беленькой и чистенькой – чтобы у солдата вши не завелись.
До места мы ехали почти трое суток. Все парни в основном с юга: Краснодар, Сочи. За это время мы уже успели познакомиться с ребятами. Но смириться с тем, что в течение года тебе придётся спать не то, что на соседних кроватях, а на вместе сдвинутых, с взрослым мужиком – было сложновато. В общем, куча парней в одном помещении, от всех воняет – так и жили. Зато за этот год моя нервная система укрепилась в разы. Если раньше я боялся насекомых, мелких животных, то сейчас это куда-то исчезло. Трудно сказать, что на это повлияло, просто я морально окреп.
Армия – это дисциплина, доведённая до абсурда. На всё отводится ограниченное количество времени, на каждое действие есть свой регламент. Например, в столовой еду получают по столам, и если все сидящие за столом встанут за ней не одновременно, это действие повторится ещё раз. И ещё, пока всё не будет сделано так, как положено. А время на обед ограничено, и это может затянуться до того, что, по сути, на прием пищи у тебя останется минута. Но пользы от этой дисциплины с точки зрения военной подготовки – мало. Особенно там, где служил я. У нас упор делался больше на хозяйственную часть, а стреляли мы вообще раз в месяц. Я работал там на армейской телефонной станции, мне повезло. Кстати, в нашей части были запрещены телефоны. Если телефон найдут, он незамедлительно прибивается к стене гвоздём или просто разбивается. Так вот, в работе на этой АТС было много плюсов. Мы сидели в закрытом помещении, у нас были компьютеры, телефоны, смартфоны, интернет. Пили чаи, ели сладости из армейского магазина. «Чепок» называется, не знаю, почему так. Так вот, как мы «работали»: мы контролировали всю телефонную связь бригадой из пяти человек. Ремонтировали, включали-выключали сеть. А в эту чайную можно было ходить только в свободное время, если пойдёшь днём, тебя поймает патруль и накажет. Мы были находчивы: выдёргивали телефонный шнур в чайной, отключали его и шли якобы ремонтировать. Продавщица даже не знала, что у неё не работает аппарат. Если ловит патруль, мы говорим, что телефонисты и идём по делу. Он нам не верит, конечно же. Идём вместе проверять, и – о чудо! Телефон и правда не работает. Повезло. Набираем полную сумку еды, чая, сигарет и идём в свою контору, где уже спокойно сидим, кайфуем.
Несмотря на многонациональность, конфликтов на этой почве не возникало. Вообще, в армии неважно, кем ты был на гражданке. Крутость твоя проявляется в физической форме, силе характера. Какой-нибудь мажор, раскатывающий вне армии на лексусе и имеющий айфон самой последней модели, здесь может мыть туалеты, а тот, кто питался одними бичпакетами и катался на троллейбусе, в армии может стать королём.
Ещё армия очень способствует снижению твоей эрудиции – времени на чтение не остается, да и книг как таковых нет. Очень беднеет лексикон, ведь весь словарный багаж солдата ограничивается несколькими фразами. Ты должен стараться уложить свои мысли в девять фраз. Так точно, никак нет, отставить…Формально были какие-то лекции, но офицерам было не особо нужно что-то читать. А по графику было бы интересно, но на деле мы просто отсиживали время".
В промежуток между службой этих людей поменялось многое: и политическая обстановка (да что обстановка, страны формально разные), и срок службы сократился вдвое, форма претерпела изменение и стала частью фешн-мира от Юдашкина (у СА, СС и Гитлерюгенда кстати, тоже форма была не лыком шита, а от HUGO BOSS). Но неизменным остается то, что именно этот период жизни делает из мальчика мужчину.
Подпишитесь на нас:
