Клюква, водка, Пастернак: ищем грань между искусством и политикой

24 января в немецком городе Регенсбурге прошёл первый показ оперы художественного руководителя Приморского театра оперы и балета Антона Лубченко, однако шумиха вокруг оперы поднялась ещё задолго до премьеры.

Дело в том, что композитор – Лубченко, и режиссёр-постановщик – Пуркарете, серьёзно разошлись во мнениях по поводу трактовки оперы. Композитор счёл её антироссийской, в то время как постановщик настаивал, что это всего лишь творческие средства, помогающие достичь большей выразительности. Претензии к постановке, на первый взгляд, выглядят обоснованно: беременная героиня хлещет водку, герой топчет портрет Пастернака, а массовка в масках животных и вовсе все непристойности творит. Для тех, кто не следит за скандалами мира оперы, действительно, есть чему поразиться и возмутиться. А я вот давний оперный фанатик, и потому помню немало… мягко говоря, спорных постановок.

2006 год, в Париже знаменитый Ханеке ставит «Дон Жуана» - вместо демонов – уборщики в масках Микки-Маусов. 2007 год, в Москве идёт «Травиата», где в постановке задействованы стриптизёрши. Натуральные (ну, кроме груди, которая силиконовая), живые стриптизёрши, и даже один темнокожий голый Тарзан.

2012 год, Санкт-Петербург, «Борис Годунов» в антураже 90х: жирные депутаты, ОМОН и прочая perestroy’ka. 2012, Москва, «Сон в летнюю ночь» (по Шекспиру), где полуголые школьницы задействованы в садо-мазо сценах.

Теперь то, что румынский режиссёр сделал с «Живаго» уже не кажется таким шокирующим, не так ли? Опера стала бизнесом, а зритель всё более пресыщен и искушён. Его надо заинтересовать, шокировать, заставить почувствовать хоть что-то, и режиссёры делают для этого всё, что можно и нельзя. В общем, таковы в наши дни тенденции всего искусства, не только оперного.

И остаться бы этому конфликту в области искусства, противостояния приверженцев классических и модернистских постановок, но политическая ситуация в мире сильно повысила градус агрессии и чувствительность ко всякой критике. Помните эпизод из фильма про Джея и Молчаливого Боба, где негр в исполнении умопомрачительном исполнении Криса Рока мог по запаху определить расиста? Что-то он часто мне стал вспоминаться в последнее время, когда я то тут, то там слышу подчас совсем неуместные разговоры про русофобию и антироссийские настроения.

Вот опять-таки, многострадальный «Левиафан». В 4 из 5 случаев мнение об этом фильме сводится к «не смотрел, но осуждаю». А давайте посмотрим на объективные факты, а не на субъективные эмоции. Сильвиу Пуркарете – режиссёр известный и крайне востребованный, зарекомендовавший себя несколькими очень успешными и оценёнными как зрителями, так и критиками постановками. И да, у него есть эксцентричный, эпатажный, но собственный и не имеющий отношения к политике стиль. Вот несколько картинок с постановки «Фауста». Маски, пентаграммы, странные интерьеры и костюмы. Про этот спектакль тоже можно сказать, что там действие происходит «в вытрезвителе или сумасшедшем доме». В общем-то, судя по картинкам, видео и интервью, в «Живаго» он выдал нечто подобное. А чего от него ждали?.. Исторического полотна с проходящей по нему розовой нитью историей любви?.. Так это проблема тех, кто привлёк к работе этого режиссёра, не подумав о стилистике его работ. Ещё момент. Директор немецкого театра на празднике по случаю открытия нового здания Мариинского театра заказывает молодому малоизвестному композитору оперу на «большую русскую тему», привлекает для постановки режиссёра с мировым именем… Только для того, чтобы очернить образ России в глазах европейцев и посмеяться над русской культурой? Логика где? То же самое с «Левиафаном», сценарий которого был написан задолго до обострения политической ситуации.

Я понимаю, что именно сейчас многие люди в России испытывают прилив патриотизма и склонны видеть врагов почти везде. Но я искренне полагаю, что способность к самоиронии и самокритике – это доказательство собственной силы и уверенности. И такой великой, по-настоящему великой стране как наша, было бы просто непростительно их потерять и удариться в параноидальную ксенофобию и славянофилию.

Конечно, есть такое дело, как намеренное создание в искусстве негативного образа России. Но это вещи другого порядка, посмотрите фильмы Ренни Харлина и увидите разницу между намеренной клюквой и стилистической спецификой.

Сначала в конфликте по поводу постановки «Доктора Живаго» я, как и подавляющее большинство, встала на сторону композитора, Антона Лубченко, однако, поразмыслив, мнение я всё-таки поменяла.

Газеты, в том числе немецкие, окончательно закрепили за этим спором политический оттенок, но… Ладно, давайте на чистоту. Первым об «антироссийских» вещах заговорил именно Лубченко. И моё возмущение по поводу привнесения политики в искусство переадресовывается именно в его сторону. Эмоции не должны мешать работе целой команды и лишать удовольствия зрителей! А удовольствия они, и, в частности я, всё же лишились, ведь вместо полноценной постановки в феврале Приморский театр подарит нам лишь концертное исполнение оперы.

Мне, как любителю оперы, чертовски грустно. Надевай ушанку, мишка, пойдём пить водку с клюквой!