Живительная сила декаданса

Обломки былых цивилизаций, которые постигла неумолимая кара времени, - одних они завораживают, других оставляют безучастными. Загадочные древние письмена и барельефы, остатки былой роскоши, изъеденные ржавчиной и временем механизмы что-то пытаются нам сказать, а мы молча внемлем, зачарованные красотой упадка. Прошлое, настоящее и будущее приобретают отчетливые очертания, которые, к сожалению или счастью, так напоминают руины. В чем же их прелесть и магия? Чтобы это понять, TSR перевел статью BBC-Culture.

Всплеск интереса, возникшего в последние несколько лет к фотографиям заброшенных зданий, получил название «ruin porn» («порнография руин»). Не так давно в лондонском музее «Тейт-Британия» открылась выставка, посвященная этому многообразному явлению. Работы художников,  любителей обветшалого и полуразрушенного, охарактеризовал термин «ruin lust» - от немецкого «Ruinen lust», страсть к руинам.

«Когда мы смотрим на эти строения, на подобные пространства, то в этом всегда замешано нечто больше, чем праздный интерес», - рассказывает куратор музея Брайан Диллон. «Это подлинное смешение чувств, таких как ужас, ностальгия, сожаление, но, в то же время, и своего рода трепет, легкое возбуждение. Многие художники обратились именно к этим эмоциям, для них руины – это не только объект для размышления и осуждения. Художники видят в руинах своего рода возможности, потенциал».

Одна итальянская достопримечательность может поведать многое о наших сложных взаимоотношениях с руинами. Древнеримский город Помпеи, погребенный под слоем пепла в результате извержения Везувия в 79 г. до н. э., стал популярным объектом среди художников после того, как был раскопан в 1748 году, что как раз совпало с подъемом интереса к останкам в духе классицизма. «Был такой период в XVIII веке, когда возник настоящий всплеск интереса среди художников и поэтов», - рассказывает Диллон.

«В искусстве и литературе тех лет красной нитью проходит идея о том, что упадок прошлого – это исторический намек на то, что может случиться снова», - замечает он. «Это связано и с тревогой по поводу нашей современности.

Ведь какими бы современными мы ни были, какого бы прогресса ни достигли, все придет к концу, все распадется точно так же, как цивилизации Греции и Рима».

Пригоршня праха

То осознание действительности, нашей эры здесь и сейчас, которое дает нам упадок прошлого, - вот наиболее подходящее объяснение популярности изображений, отражающих индустриальный упадок XX века. «В последние несколько лет поднялась волна еще большего интереса к изучению урбанистических и индустриальных руин», - рассказывает Диллон. «Можно сказать, что это связано с финансовым кризисом, его возникновением. Фотографии Детройта – явный тому пример».

Французские фотографы Ив Маршан и Ромен Меффре опубликовали свою ключевую работу – книгу «Руины Детройта» - в 2010 году. Они также зафиксировали изображения заброшенных театров – тех, которые были упразднены или переоформлены в церкви, супермаркеты или игорные дома.

В другом проекте фотографы обратили свои объективы к острову неподалеку от побережья Нагасаки в Японии. Когда-то там располагался шахтерский городок с самой высокой в мире плотностью населения. С упадком японской угольной промышленности Гунканджима (Хашима) был заброшен. Его постигло медленное угасание, в отличие от внезапного апокалипсиса, обрушившегося на Помпеи.

Сам процесс нравится Маршану: «Любое производство – это эксплуатация природы. Наблюдать за тем, как природа пробивается сквозь здание, забирает его обратно – есть в этом что-то поучительное, какая-то ирония». Фотограф убежден, что идеология, стоящая за этими строениями, оказывает свое влияние на привлекательную атмосферу упадка. «Это такая архитектура с оттенком психологии. Разумеется, автомобиль связан с Детройтом, и, что примечательно, именно автомобиль разрушает город, ведь на нем человек может этот самый город покинуть навсегда».

Последующее разрушение зданий может быть частью видения архитектора. Альберт Шпеер, главный архитектор при Адольфе Гитлере, разработал концепцию «ценности руин».

Он планировал строения Третьего Рейха, заранее представляя то, в какие живописные руины они превратятся спустя несколько веков.

В 1830 году Джон Соан, который проектировал и строил Банк Англии, нанял Джозефа Гэнди, который должен был расписать его знаменитое здание так, чтобы с высоты птичьего полета оно напоминало разросшиеся руины.

По словам Диллона, подлинная ценность руин заключается в том, что они дают нам возможность перемещаться во времени: «Руины притягательны, потому что это не просто объекты, которые выжили, выстояли, но и потому, что они указывают нам на что-то».

Маршан с этим согласен: «Руины позволяют нам увидеть прошлое так же отчетливо, как и настоящее, и даже дают представление о том, что с нами будет. Мы видим все это одновременно».